Очередная кампания с душком, в связи с ереванским памятником Гарегину Нжде, грозит развернуться в России: отечественные казенные «антифашисты», обладатели одной извилины, готовы бороться против всего плохого за все хорошее, абсолютно не представляя себе ни личность Нжде, ни армянскую историю. Вообще в Армении есть несколько памятников Нжде, и тот, вокруг которого нынче шум —далеко не самый первый. А речь, вообще-то, идет о ключевом армянском деятеле ХХ века, без которого Армении бы не было. В Армении относятся к Нжде по-разному. Одни — как к непогрешимой персоне, другие, отдавая ему должное, опускают некоторые эпизоды его жизни. Турки и, особенно, азербайджанцы не скрывают ненависти к Нжде, что неудивительно — если бы не он, то Азербайджан с Турцией составляли бы ныне единое целое. Но эта тюркская ненависть слепа и не выборочна — нет ни единого исторического армянского деятеля, на которого бы она не распространялась. Тут другое заслуживает внимания, что в России, однозначно с азербайджано-турецкой подачи, неустанно учиняются требования к Еревану демонтировать памятник Нжде, и поэтому об этом деятеле стоит рассказать русскому читателю подробней, поскольку это деятель такого масштаба, что стоит наравне с самыми яркими творцами национальной судьбы среди всех народов.
Нжде родился в Нахичевани, вернее, под Нахичеванью, ныне это территория Азербайджана, населенная азербайджанцами ровно на 100%, а тогда — уезд Эриванской губернии Российской империи со смешанным, армяно-азербайджанским населением, приблизительно 50 на 50, а еще раньше, на протяжении тысячелетий, это была центральная область исторической Армении.
Родился Нжде под фамилией Тер-Арутюнян в семье священника селения Кзнут, дед и прадед Нжде тоже были священниками в том же Кзнуте. С самого рождения Нжде мог наблюдать, как мусульманское море захлестывало армянские поля. Удивительное головотяпство русских чиновников на Кавказе, особенно же—- наместников, привело к тому, что битая русскими на поле боя множество раз мусульманская держава — Оттоманская империя, легко обзаводились на русском Кавказе агентурной сетью, открывала магометанские школы, распространяла проосманскую и исламскую пропаганду. В последнюю четверть века существования царской России такое происходило по всем окраинам русской империи, где имелось мусульманское население, в частности, в Средней Азии, где восстание киргизов 1916 года было делом рук турецкой агентуры.
В конце XIX-го — начале ХХ-го вв. шла форменная исламская реакция на территориях, вошедших в состав России еще за столетие до того, что сопровождалось изменением отношения русской администрации к христианским этническим меньшинствам России. В частности, резко ухудшилось отношение к армянам, начались гонения на армянскую церковь, и прошла серьезная антиармянская кампания в монархической прессе. Шло это на фоне роста напряженности в самом Закавказском крае: население росло, земли больше не становилось, конфликты за воду, пастбища и т.д. между армянами и тюрками усиливались. Армяне, в большей степени ангажированные прогрессом, чем мусульмане, переселялись в крупные города Кавказа, например, в Баку и Тифлис, отправлялись учиться в Санкт-Петербург и Москву. Сельская же местность, откуда уходили армяне, наполнялась мусульманами. Предки нынешних азербайджанцев, тогда просто «кавказские татары», активно переходили пограничный Аракс и устраивались у соплеменников, подданных России, пастухами, сторожами, разнорабочими, и постепенно перетаскивали родню.
Если в Иране, откуда переселялись мусульмане, они находились под персидским влиянием, то в России, парадоксальным образом, — под турецким.
Если раньше русская администрация приветствовала переход в Россию турецких и персидских армян, то теперь стала пресекать такую миграцию. Началось это с запрета на переселение в пределы России армян, поддержавших русскую армию в войне с османами в 1877-1878 годах. Мусульмане же приспособились к новым реалиям и стали массово поступать на службу в полицию, становились мелкими чиновниками и шли в армию.
Армяне же, составлявшие в XVIII столетии, наряду с грузинами, единственных азиатских инородцев в русской армии, что дослуживались до генеральских званий, стали уходить в другие сферы — в области образования, наук и искусств. Среди армян стали распространяться просвещенческие идеи, в то время как тюрки-мусульмане, прежде жившие в идейном средневековье, только-только открывали для себя прелести верноподданичества и государевой службы.
В конце имперской России всеобщий паралич любых разумных действий, ставший, в общем, предвестником конца созданного Петром государства, не позволял царской администрации реагировать на вызовы эпохи. Русская власть зачастую предпочитала брать у мусульман бакшиш и закрывать глаза на злоупотребления, действуя против интересов собственной страны.
Давно планировавшееся заселение крестьянами из России Ширвана — равнинной и единственно пригодной, в рамках традиционного для русских земледелия, области Кавказа, стали проводить в ходе столыпинской реформы, не понимая, что мусульманское наводнение с юга этому воспрепятствует рано или поздно. И действительно, большинство этих переселенцев перебили вскоре после революции, о чем писать в России не принято.
Подковерная схватка за Кавказ, официально состоявший в составе русской империи, ввиду ослабления последней, шла вовсю. И если раньше Россия опиралась на Кавказе на армян, то в правление последнего императора ситуация качнулась в другую сторону.
Николай армян не жаловал. Причина этого не вполне ясна, поскольку прямых антиармянских высказываний царь не делал. Скорее всего, ему претила откровенная буржуазность армянского племени, склонность к накоплению капиталов и возвышению и, сильно ожегшись на евреях в Западном крае, русская власть в целом, и царь в частности, инстинктивно испугались роста армянского влияния на востоке империи.
Пока армяне были придавленной кастой бесправных крестьян в мусульманском Иране и приветствовали русских, как освободителей, после чего кинулись служить в русскую армию, они в высшей степени устраивали российскую власть, но, превратившись во владельцев заводов, банкиров, инженеров и издателей, устраивать перестали.
Русские власти принялись гасить всеми способами этот армянский рост, в том числе, опираясь на мусульманскую чернь. Повторилась, по сути, история с греками: как только Греция освободилась от турецкого ига и начала вести самостоятельную международную политику, все филлэллинство российского общества, характерное для XVIII столетия, испарилось. Даже в Крыму, единственной исторической греческой области, вошедшей в Россию, где русская администрация прежде традиционно симпатизировала грекам, ситуация изменилась. В имущественных спорах и конфликтах местных греков с крымскими татарами (которые называются татарами, а являются, по сути, крымскими турками) местная администрация перестала защищать христиан.
Полагаю, причина тут была в том, что евразийский миф, сказка об особом пути, сближающем русских с татарами, турками, узбеками, казахами и т.д., возник не сегодня, а датируется именно концом XIX-го — началом ХХ-го вв., и знаменуются крушением другой, не менее увлекательной и столь же бесплодной российской мифологии — панславистской. Особенностью панславизма была идея о миссии русских по освобождению родственных и близких русским в культурном плане балканских народов.
После того как южнославянские племена, вытащенные из пасти османов, толкаясь, кинулись к Западу, в объятья немцев и англичан, всячески отстраняясь от русских, обиженные в лучших чувствах петербургские имперцы поглядели на восток и нашли там потенциальных союзников, соратников и собратьев. В колпаках и в юртах.
Но как же быть с турками? Турки — однозначно народ восточный и родственный татарам и киргизам, но признанный исторический враг славянства. Если Россия за славян, то она и за армян, поскольку у балканских народов и армян враг общий. Значит, во имя новой мифологии и лучшего взаимопонимания с тюрками следует охладить отношения с армянами, принести эти отношения в жертву.
Классическая пропаганда этого направления сохранилась в трудах Величко (был такой черносотенный публицист украинского происхождения, близкий к монархическим кругам, махровый антисемит и поэт-графоман). Его взгляды сводились к следующему: армяне — это вторые«жиды», не простодушные, хитрые и бессовестные, их тяготение к России — только до поры, пока русские сильны, а потом армяне уйдут на Запад, как это сделали греки с болгарами. Другое дело тюрки и турки: эти, мол, простодушные, законопослушные, преданные, верные, склонны к сословности и чинопочитанию, много на себя не берут, прямо вторые русские, только что не христиане. Величко невероятно популярен в современном Азербайджане, его, вытащив из забвения, там массово переиздают, особенно в связи с его нелюбовью к Армении и армянам.
Однако следует вернуться к Нжде.
Итак, начало ХХ века. Нжде, тогда еще просто Гарегин Тер-Арутюнян, выучившись в церковной школе, перебирается из Нахичевани в Санкт-Петербург. Питер при последнем императоре преображается, империя, фатально запаздывая, прогрессирует, строятся дорогие дома, идет брожение умов.
На Невском проспекте стоит армянская церковь, она еще XVIII столетия — эпохи, когда армяне были в России желанными гостями, их буквально приманивали в столицу, ожидая, что огромные капиталы армянских магнатов из Персии и Турции, созданные на шелке и джуте, заработают во благо России. «Освобождение, освобождение», — носилось тогда в воздухе.
Освобождение части Армении состоялось, да вовсе не так, как надеялись армяне. Прошло менее ста лет, и русские власти не только перестали делать разницу между христианами и мусульманами, — наоборот, стали откровенно занимать сторону тюрок. Высшей точкой этой политики стала конфискация имущества Армянской церкви в России — шаг, на который не шли даже мусульманские правители, причиной чего был «охранный фирман», выданный в незапамятные времена армянскому епископу Иерусалима самим пророком мусульман.
Нжде учится на юриста в столичном университете, но занимается одной политикой. Шел ХХ век, но средневековое османское иго над христианскими народами Востока и части Балкан продолжалось. Он связывается с македонскими повстанцами, которые, практикуя террор, стремились освободиться от турецкой власти. Боевая организация македонцев стреляла в пашей, уничтожала башибузуков и черкесов, которых турки селили на Балканы, тесня христиан. Македонцы использовали наганы и самодельные бомбы, так называемые адские машинки (тогда, говорят, впервые появилось выражение «стрелять по-македонски», то есть с двух рук). Македонские представители ездили в Питер, где имели сочувствующих из числа панславистов. Официальная же российская власть не приветствовала македонских бойцов. Став консервативным и неповоротливым, русское общество перестало нести свободу и само сделалось объектом повстанческих атак, что не могло не вызвать сочувствие властей к находившимся в том же положении властям дышащего на ладан «Османского халифата». Больно уж похожи были македонцы на эсеров, а турецкие паши — на русских генерал-губернаторов, типа барона Каульбарса. Кроме того, предательская позиция родственной македонцам Болгарии, пробританский настрой Греции и проавстрийский — тогдашней Сербии, не прибавлял симпатий и к македонцам.
В 1906 году Нжде уезжает в Болгарию, приняв решение посвятить себя борьбе за освобождение христиан. Отучившись в пехотной школе, Нжде отправляется в Западную Армению, где вспыхнуло Сасунское восстание. Нжде участвует в знаменитом походе Себастаци Мурада — командира фидаинов, армянских повстанцев, ускользнувшего от турецких войск и курдских разбойников через горы Тавра.
Западная Армения занимает почти четверть современной Турции. 5 вилайетов, то есть областей Османской империи, официально считались армянскими. На этой территории, отдаленной от Константинополя, царили средневековые нравы: тут распоряжались вожди курдских племен, турецкие провинциальные чиновники, дервиши, муллы, тут миллионы христиан находились в постоянной опасности, имущество и даже жизнь армян, ассирийцев, греков, ничего не стоили. Только часть этих вилайетов составляли историческую Армению. Некоторые области имели значительное армянское население, но в Армению никогда не входили, например, Амасия или Иконион: армянское население там возникло из-за турок, которые по своему желанию переселяли рабочую силу из числа христиан, одновременно уменьшая число армян на их родине и обзаводясь ремесленниками в областях, населенных мусульманами. К середине XIX века ни в одной области армяне не составляли большинства, в лучшем случае составляя половину населения. Этническая карта была такой же, как в русской Армении: христиане и мусульмане жили вперемешку, бок о бок, земля христиан неуклонно уменьшалась, безземельные мусульмане, оседающие на землю кочевники, захватывали все, что им нравилось.
В 1907 году Нжде с отрядом фидаинов переходит османо-персидскую границу и принимает участие в Персидской революции. Власть шаха была ограничена Меджлисом, то есть парламентом. Шах попытался вернуть себе всю полноту власти, опираясь на мусульманских фанатиков, Меджлис же собрал под свои знамена зарождавшуюся персидскую буржуазию, а также национальные меньшинства, в том числе, христиан. Вспыхнула гражданская война, в которой отряды шаха были крепко биты повстанцами, среди которых было множество армян, как местных, так русских и турецких. Тут интересно, что Петербург с Лондоном поддерживали шаха, поскольку восточный властелин без зазрения совести торговал родиной, отдавая иностранцам концессии за взятки.
В 1909 году Нжде переходит русскую границу в Нахичевани и скрывается в родном селе. Там его захватывает полиция, и он получает свой первый срок на судебном процессе в Петербурге, вместе с другими армянами, членами «Дашнакцутюн», армянской партии эсерского толка. Известно, что арест проводился совместно русскими и «татарами», то есть азербайджанцами, по доносу последних.
В 1912 году вспыхивает Балканская война, и Нжде, как болгарский офицер запаса, отпущен на Балканы. В боях с турками в южной Болгарии Нжде получает болгарские и греческие ордена и звание «героя Балканских народов».
Эта первая Балканская, самая романтическая точка, высший этап единения восточных христиан перед лицом общего врага, когда фанатическая империя восточных пришельцев, так долго угрожавшая Европе, зашаталась под градом ударов. Греки, ведомые Венизелосом, сербы, черногорцы, болгары, македонцы и албанцы при поддержке русских и итальянцев сделали то, чего не смогли в XV столетии, когда пришельцы из Центральной Азии обрушились на южную Европу. Впервые жители европейской колыбели сплотились, и «непобедимая тюркская раса», как любили писать османские деятели типа Гекальпа или доктора Назыма, бежала с поля боя с позором, оставляя коврики для намаза, заряженные кальяны и нераспакованные снарядные ящики.
Болгарский король Фердинанд получает от русского царя почетный титул «защитника славянства», а от московского священства — звание «защитника православия», служатся молебны и панихиды, звонят колокола, а Нжде уверен: еще немного, и свободной станет турецкая Армения.
В 1-ой Балканской участвует множество армян, в том числе Андраник, будущий русский генерал и герой Первой мировой войны. Через год началась 1-ая Мировая. После начала войны царское правительство амнистирует членов армянских революционных партий, и многие дашнаки вступают в ряды русской армии на Кавказе, в том числе, ключевые деятели — Андраник и Нжде. Нжде не был врагом русских и русской империи, левацкая демагогия дашнаков ему была безразлична, ему была нужна не мировая революция, а освобождение его страны, и на этом этапе он нашел консенсус с царским правительством. Тогда был амнистирован даже дашнак Драстамат Канаян по прозвищу Дро, который во время «революции 1905 года» убил бомбой бакинского губернатора князя Накашидзе. Это был акт мести за армянский погром в Баку (Накашидзе, грузинский князь, армян совсем не обожавший, не приложил никаких усилий для прекращения погрома, устроенного мусульманской чернью).
Нжде с его огромным военным опытом становится на Кавказском театре военных действий героем, получает ордена св. Владимира, св. Анны и Георгиевские кресты. Между тем, армянские части русской армии участвуют в освобождении Баязета, Вана, Эрзерума и Эрзинджана — основных городов Западной Армении.
После февральского переворота Временное правительство назначает Нжде комиссаром в Александрополе. Когда же началось бегство деморализованной русской армии с Кавказа, Нжде становится командующим и пытается в условиях турецкого наступления стабилизировать фронт. В пределах Западной Армении это было невозможно, и произошло отступление на восток.
Именно тогда и родилась Армения.
Поскольку Нжде, Дро, Андраник, Амазасп, Кери и еще несколько военных деятелей, в особенности же кадровый генерал русской армии Мовсес Силикян, сотворили чудо. Они, в условиях массового дезертирства, полнейшей анархии на фронте, в условиях Геноцида, обескровившего армян, в окружении воспрянувших турок, азербайджанцев, курдов и прочих мусульманских племен, собрав все боеспособные силы и сфокусировав усилия, в двух сражениях при Сардарапате и Караклисе сумели нанести наступающим туркам поражения. Так Армения и образовалась.
Возникшая Армения — так называемая Первая республика, просуществовала недолго — самую малость, и всё это время шла непрерывная война с тюрко-мусульманскими силами. По Севрскому договору Армения получала большую часть Западной Армении, включая ключевые ее города, и становилась крупной страной. Но тюркские племена не желали образования Армении, они желали ее полного уничтожения, при этом мусульманское население самой Армении активно поддерживало агрессию. В самой Армении в это время находилось не менее полумиллиона армян — беженцев из Османской империи. В этих условиях было необходимо выдавить из Армении тюрок, особенно на юге — в Зангезуре и Карабахе.
Этим вопросом и занялся Нжде — в это время — командующий в Зангезуре (это длинная тонкая полоса, идущая к югу от Еревана по горному хребту). А положение там было тяжелейшим: восставшие деревни отуреченных курдов, затерроризировав живших по соседству армянских обывателей, объявили «исламскую республику». Турецкая армия Халил-паши и азербайджанцы двигались на помощь. Нжде решил этот вопрос по-суворовски. Сначала он обрушился с гор на повстанцев и разгромил их, а затем уже атаковал наступающих турок и разбил их под Горисом. Эта двойная победа, по сути, оставила Зангезур в составе Армении.
Эти победы народа, забывшего о государственности, традиционно относимого к торгашам, не умеющего держать оружие, причем, победы над мусульманами, традиционно ставящими себя в качестве признанной военной силы, очень многое изменили на Востоке. Впервые не русские и не англичане, с их колониальными устремлениями и периодически возникающим равнодушием к судьбам аборигенов, а самые настоящие хозяева данной земли остановили тысячелетнюю восточную агрессию. Это было Куликово поле армян.
По сути, именно это сделало реальным грядущее образование Государства Израиль.
Армянская Первая республика была образована на небольшой территории, на части исторической территории. Западная Армения, оставшаяся без населения в результате Геноцида, была захвачена турками.
Впрочем, руководства Турции и Азербайджана мечтали сомкнуться, чтобы потом совершить раздел Персии, но между ними было то, что германский консультант турецкой армии фон дер Гольц назвал «армянским клином». Турки продолжали стремиться к захвату оставшейся у армян территории, правительство же Армении, сформированное из представителей партии Дашнакцутюн, старалось связать себя максимумом договоров с победившей Антантой.
Все эти надежды испарились, когда Англия с Францией, увлекшись делением Ближнего Востока, бросили Грецию. Стало понятно, что после предательства союзника по оружию они продадут Армению безо всяких проблем.
Почему это предательство произошло? В советских учебниках, ориентированных на отбеливание политики ранних большевиков, говорилось, что Греция была империалистической страной и стремилась к территориальным захватам, то есть возвращение тысячелетних греческих городов и спасение греков от истребления — это империализм, а вот кемалистская Турция — прогрессивная страна со справедливыми целями. Западные же источники пишут, что армии Антанты утомились на только что окончившейся Мировой войне, и надо было скорей заключать перемирие с большевиками и турками. На самом деле между большевиками и Антантой шла борьба за симпатии турок — кто больше им угодит. Англичанам и французам было важно, чтобы турки признали оккупацию Лондоном нынешнего Ирака и Парижем — Сирии, вернее, не разжигали там мятежей. Большевикам же хотелось, чтобы Ататюрк примкнул к ним политически и идеологически. Первыми жертвами союза большевиков и тюрок, а также нейтралитета Антанты, стали Греция и Армения.
Советская Россия, где еще шла Гражданская война и голодали миллионы, вдруг выдает Турции кредит золотом, отправляет оружие и продовольствие (руководил сделкой «легендарный» Фрунзе). Это позволило туркам переломить ход войны с Грецией.
Взамен Ататюрк дал добро на оккупацию большевиками Азербайджана. Платой за последнее должна была стать не только Западная, но и большая часть Восточной Армении, передаваемая Турции и Азербайджану. Происходит одновременная агрессия турок на юге Армении и большевиков — на севере.
В принципе, в этих условиях всякая оборона была обречена, даже без армянских большевиков, которые устроили серию мелких мятежей в тылу армянской армии. Тот самый Дро, что убил князя Накашидзе, на первых порах объявил о своей лояльности советской власти, не догадываясь о планах по разделу Армении. Нжде, которого было не обмануть, отступает на юг Зангезура, в труднодоступные горы, и там закрепляется.
Ситуация повторяется: против Нжде, который стоял примерно на тех же позициях, что и за три года до того, были пущены примерно те же самые силы — переодетые в красноармейцев турки и азербайджанцы, и собственно красноармейцы, среди которых были латыши, венгры, евреи, даже китайцы и примкнувшие мусульманские разбойники. Нжде заманил их в ловушку, окружил и уничтожил, пленных турок он приказал сбросить с неприступной двуглавой горы Хуступ в ущелье, в назидание остальным. Победа была снова фантастической: отряд Нжде тысячи в три-четыре разгромил 12-тысячный корпус интервентов.
Вскоре Нжде очистил юг Армении от оккупантов, занял карабахский Гадрут и опустошенный турками в 1919 году Агулис — древний армянский город в Нахичеванской области, и объявил контролируемую область республикой Горная Армения.
Естественно, после того, как большевики разобрались с Ереваном и захватили Грузию, они снова направились против Нжде. У Красной Армии в этот раз были горные орудия царской армии, даже аэропланы, которые англичане поставляли барону Врангелю в Крым, а общая численность их сил была не менее 70 тысяч штыков.
Уходя через пограничную реку в Иран, Нжде нес знаковый подарок, который ему сделали солдаты — шкуру последнего туркестанского тигра, убитого в Армении.
Нжде поселился в Европе. Из СССР долетали противоречивые слухи, там стали восстанавливать Армению, на крохотном куске даже той скромной территории, что занимала Первая Республика, но Зангезур, отвоеванный Нжде, остался ее частью. С другой стороны, очарованные советской пропагандой армяне, что решили вернуться, через некоторое время переставали отвечать на письма, они попросту пропадали. Советские власти запретили армянам, покинувшим Нахичевань, туда возвращаться, и родина Нжде исчезла: Кзнут, Агулис, Апракунис, Капуйт, Тмбул, Гяк, Шороти прочие армянские деревни Нахичеванского уезда опустели и были заселены тюрками, погибли навсегда.
Нжде попал под обаяние Бенито Муссолини, ему казалось, что идеи итальянского диктатора помогут восстановить Армению. Когда началась Вторая Мировая, и Германия легко разобралась со своими противниками на Западе, Нжде стал понимать: если турки и немцы заключат союз, то остатки армян будут уничтожены, и начал борьбу за то, чтобы Гитлер и руководство рейха сочли армян арийцами, то есть близкими себе, полезными, достойными жить. У него был один козырь: армяне, как известно, говорят на индоевропейском языке, родственном древнегерманскому, и Нжде вовсю его разыгрывал. Он создал эмигрантскую организацию, использовавшую характерную для Германии и Италии тех лет «арийскую» символику, встречался с высокопоставленными нацистами и фашистами, доказывая им, что армяне — свои, он пытался обмануть немцев, чтобы их историческое туркофильство не привело к новому Геноциду армян.
Гитлер, впрочем, армянам не доверял и арийцами их не считал. Когда немцы легко продвинулись до Москвы, никаких сомнений у эмигрантов не осталось: Германия непобедима. Тысячи пленных армян оказались в концлагерях, и Нжде стал одним из создателей «Армянского легиона» — небольшой армянской армии в изгнании, куда стали направлять этих пленных, спасая от гибели. Нжде и командир легиона Дро старались, чтобы легион не оказалась на передовой. Когда же армян все-таки отправили на фронт, водили немцев за нос, стараясь избежать попадания в кровавую мясорубку. Армия была нужна, чтобы занять Армению и не допустить туда турок, когда те вступят в войну на немецкой стороне. Больше всего руководители легиона боялись возможности братоубийства, ведь на стороне СССР тоже воевала полноценная армянская воинская часть — 89-я стрелковая Таманская Краснознаменная дивизия. Впрочем, армяне при малейшей возможности переходили с оружием на сторону СССР, и немецкое командование перебросило их, как и грузинский легион, на запад, против союзников, где армяне сдались без сопротивления. Впрочем, никакого участия в истреблении гражданского населения и геноциде евреев Европы, в отличие от власовцев и частей типа «туркестанского легиона», армяне не принимали. Наоборот, скрывали евреев. Нжде были безразличны гегемонистские цели Германии и расовая теория, он мистифицировал немцев во имя своей единственной цели.
В конце войны среди армян распространился слух, что после победы над Германией Сталин будет брать Константинополь и освобождать Западную Армению. И хитрый армянин Нжде ждал момента, когда будет можно перейти на сторону Сталина. Нжде сдался советским властям и выехал в Ереван. Но планы Сталина изменились: не Западную Армению он решил присоединять, а север Ирана, где живут азербайджанцы. Нжде был арестован, оказался сначала в ереванской тюрьме, потом — в ташкентской и, наконец, во Владимирском централе. Там он и умер после 11 лет заключения. Нжде был похоронен у стен тюрьмы в городе Владимир. На могиле была уставлена фанерная табличка с его настоящей фамилией, которая вскоре разрушилась, и могила пропала.
В 1983 году группа армян прибыла во Владимир, с трудом нашла место упокоения Нжде, тайком раскопала могилу, выкрала останки и привезла в Армению. Эти кости хранились у разных людей, тоже втайне, пока не были захоронены у стены древней церкви Спитакавор, что в Вернашене — маленьком поселке, где живут потомки нахичеванских армян, недалеко от границы с азербайджанской Нахичеванью. И только одну кость — первый шейный позвонок, которого, по древнему поверью, достаточно, чтобы воссоздать человека в час великого суда, похоронили на склоне неприступной горы Хуступ в Зангезуре, что навсегда остался армянским…
Амирам ГРИГОРОВ, Источник