Система управления состоит на 90 процентов из старых и на10 процентов из новых должностных лиц, из коих старые пытаются что-то новое привнести в свою деятельность, а новые – сменить старое. Эту мысль во время представления в парламент правительственной программы высказал премьер-министр Никол Пашинян, на практике зафиксировав довольно деликатную и многослойную реальность.
Премьер-министр фактически заявил, что «контрреволюция» находится в системе управления и пытается прибегнуть к саботажу, и эта попытка была предпринята именно с мая прошлого года, например, в виде недотаточно собранных налогов. Кроме того, Никол Пашинян также заявил, что РПА получила больше голосов на парламентских выборах в тех местах, где есть большая концентрация избирателей-чиновников. Премьер-министр, по сути, не только «оставил в силе» угрозу контрреволюции, но и заявил, что она именно в системе управления.
Эта констатация примечательна в нескольких отношениях. Прежде всего, Никол Пашинян, конечно, оставляет за собой определенный диапазон действий, которые может оправдать контрреволюционной угрозой. В этом контексте он фактически приводит основания и аргументы, почему он считает необходимым оставить власть так называемого сверх-премьерства и в определенном плане перераспределить полномочия правительства. С другой стороны, Пашинян своим заявлением оповестил этим слоям системы управления или 90 процентам, что они под бдительным и пристальным вниманием и могут в любой момент стать целью борьбы с «контрреволюцией». В то же время, деликатность вопроса заключается также в том, что Никол Пашинян прав в своей оценке ситуации и опасностей, и такое соотношение кадров, возможно, с отклонением в несколько процентов, действительно существует, и фактически существует реальность саботажа.
Здесь возникает вопрос, а кто его контролирует больше: прежняя система, которая возможно спускает приказы, или новое правительство, которое предупреждает эти слои устами премьер-министра? А есть самотечный, неконтролируемый или, так сказать, «самодостаточный» саботажный компонент, когда чиновники среднего или более низкого звена, лишаясь патронажа прежней системы, одновременно оставаясь в системе управления, просто восстают, так сказать, по «личной инициативе». С большой долей вероятности, есть и одно, и другое, но так или иначе, нет никаких сомнений, что есть саботаж и определенная борьба нервов и позиций, прямого или косвенного влияния нового правительства и прежней системы.
Здесь возникает вопрос – почему «саботирующие» не удаляются? Или это довольно сложно выяснить и обосновать, или просто «управляемый саботаж» – политическая карта в руках премьер-министра. С другой стороны, существует определенный принцип «раскрытия агентов», когда их рассматривают для противоположного использования, в данном случае, чтобы выйти на так называемые «штабы» прежней системы. Однако, в конце концов, все это – тактическая, позиционная борьба, происходит в системе государственного управления, причем неясно, в каком кругу она движется с какой интенсивностью, следовательно, с каким воздействием на эффективность управления. Конечно, нет фатальной и тем более апокалиптической реальности, однако, сколько будет продолжаться эта «двойственная» реальность системы управления?
Источник: 1in.am