Содержание:
Поднятие возрастного ценза в фигурном катании до 17 лет – ключевое решение Конгресса ISU. Президент Союза Ян Дайкема вообще назвал его историческим.
До сих пор кататься по взрослым разрешалось, если 15 лет исполнилось до 1 июля накануне нового сезона. Теперь планка сдвигается: в наступающем сезоне все останется по-прежнему (не отправлять же фигуристов, успевших выйти во взрослые, обратно к юниорам), с сезона-2023/24 входной порог повысится до 16 лет, а еще через год – до 17. Так что на следующей Олимпиаде не будет фигуристок младше 17 лет.
Россия до последнего сопротивлялась этой поправке, но нашу сторону подкосило дело Валиевой. В Пекине стало понятно, что разбираться с потенциальными проблемами от присутствия малолетних спортсменов на соревнованиях больше не хочет ни МОК, ни ISU.
Да, детей во взрослом спорте видеть не хотят. Но трагедии нет, более того – в долгосрочной перспективе от поднятия ценза могут выиграть не только ISU и страны, у которых нет школ «боевых подростков на коньках», но и фигурное катание в целом. И даже Россия.
ISU в рекомендациях по голосованию подробно изложил аргументы за, но к декларируемой заботе о здоровье фигуристок можно добавить еще несколько причин не пугаться нововведений.
Здоровые отношения с пубертатом
Если выходить во взрослые (и тем более на главный старт жизни – Олимпиаду) в 15 лет, то ясно: демонстрировать результаты и стабильность пора уже лет с 13. Как минимум. За это время нужно примелькаться судьям, нарастить вторую оценку, привыкнуть к зрителям на трибунах и психологическому давлению больших арен – и все это без права на ошибку.
То есть к 13 годам от юниорки требуется выход на пик, из которого, по сути, нельзя выпадать минимум два года – чтобы не списали из олимпийских надежд раньше времени. И чтобы родная федерация сделала ставку именно на тебя.
Достичь этого можно исключительно жесткой дисциплиной и не менее жестким контролем над телом. А тут недалеко и до искусственно сдерживаемого пубертата с гормональной терапией.
Если выход из юниоров откладывается до 17 лет, то у фигуристок появляется шанс пройти этот сложный период естественным образом. Избежать подростковых проблем роста и меняющегося тела пока не удавалось никому, хотя некоторые по молодости в пубертат и не верили. Ну а к 18 годам подростковую фигурку сохранила разве что Элизабет Турсынбаева – исключение, которое лишь подтверждает общее правило.
Но терпеливо ждать, когда фигура оформится, можно – только если уверен: на Олимпиаде в одну разминку с тобой не выйдет ребенок из другой весовой категории.
Правильная техника
Чем позже спортсмен выходит во взрослые, тем меньше нужды форсировать его подготовку. Наоборот, тренерам и федерации этот естественный пубертат будет выгоден: пережив его, можно спокойно возвращать позиции на пьедестале (причем не на один сезон) – без риска получить внезапный скачок роста за пару недель до чемпионата мира.
Да, это долгосрочная работа, придется обращать больше внимания на технику и качество катания. Но что в этом плохого? Не секрет, что прыжки ультра-си у многих юниоров держатся на юношеской крутке – та же Алиса Лью, приземлившая четверной лутц в 14 лет, потеряла его с первыми же изменениями фигуры. То есть при технике, поставленной именно таким образом, скрутить прыжок реально – но только пока девушка мало весит и не растет.
Более того, тренеры часто поддаются искушению немного усовершенствовать прыжковую технику, надеясь, что скрученный на льду оборот при отталкивании и приземлении ускользнет от внимания судей. Ну а поддержка федерации, заинтересованной в медалях, эту слепоту часто поощряет. В результате мы имеем фантомные прыжки, исчезающие с возрастом.
А если тренер заинтересован в том, чтобы фигуристка прыгала четверной и после пубертата (а иначе как бороться за медали) – то, может, и технику начнет ставить правильную, а не заточенную исключительно на вес и рост. Например, Туктамышева в 25 стабильно делает триксель и присматривается к кваду (пока на тренировках).
Качество компонентов
Пьедесталы юношеских чемпионатов теперь будут выглядеть забавно: на соседних ступеньках могут оказаться и едва вылупившиеся 13-летние «креветки» (если прибегнуть к профессиональному сленгу), и 17-летние девушки.
Чтобы оставаться конкурентоспособными в борьбе с бывшими новисами, одних прыжков не хватит – а это означает вдумчивую работу над компонентами и стабильностью. Качество скольжения, скорость, умение передать образ и работать со зрителями (и судьями) – вот козыри, которые нужны всем юниорам со стажем. А еще появится время на походы, к примеру, в Большой театр – посмотреть балет, который тренеры предлагают в произвольную программу.
Психологическая устойчивость
Юниорская карьера удлинилась вдвое. По сути, теперь это олимпийский цикл, за который фигуристы успеют пережить и полосу поражений – к примеру, в разгар накрывшего пубертата. Но раз впереди у спортсменов еще взрослая карьера, перенести поражения и научиться справляться с ними будет легче. Фигуристки получат шанс прожить еще одну спортивную жизнь – условную «репетицию» самых главных стартов.
Важно еще, что все импульсивные смены тренеров и психозы обычно остаются в переходном возрасте. То есть к главным стартам при новых правилах фигурист подойдет, понимая, зачем он в спорте. Мотивация бесспорная: ни одного титула еще не выиграно, есть за что бороться.
А еще не возненавидеть коньки и лед намного проще, если ты параллельно успеваешь просто жить. А не ходишь по маршруту «дом-каток», неожиданно в 17 лет открыв для себя вечеринки со сверстниками, познакомившись, наконец, с одноклассниками на последнем звонке. Если на подростковый возраст в спорте тебе отвели 4 года вместо двух (почти как в обычной жизни) – жертвовать нормальной жизнью придется меньше.
Финансы
Следующий цикл ISU планирует завершить с убытком в 21 миллион евро. И постоянно меняющиеся лица на пьедесталах бороться с этими цифрами не помогают. Можно посмотреть, кто продолжает собирать залы (а значит – способствует продажам билетов) на зарубежных шоу – Хавьер Фернандес, Пападакис / Сизерон, Сидзука Аракава… Те, кого публика успела запомнить и полюбить.
Чиновники ISU ожидают от более долгих карьер фигуристок большего зрительского интереса, в том числе для продажи телевизионных прав – главной доходной статьи ISU.
Не надо забывать и про рекламу. На взрослую чемпионку легче найти контракт от автопроизводителей, да и дорогие часы на женской руке будут смотреться органичнее, чем на девичей. А все это – доходы федераций и ISU. Целевая аудитория банков и ювелирных брендов, судя по исследованиям, не ассоциирует себя с 15-летними девочками, которые не видели в жизни ничего, кроме катка.
Ну и статус действующий спортсменки с победами на протяжении многих сезонов для рекламодателей, безусловно, более привлекателен. Восемь последних чемпионатов Европы, к примеру, выиграны семью (!) разными фигуристками. Всем было не больше 16, и никто (кроме Евгении Медведевой) титул не удержал. Зрители едва запомнили, как зовут чемпионку – а на следующий год приходится учить новые фамилии.
Уйдет ли из взрослых соревнований сложность и зрелищность, как того боятся противники ценза? Не факт. Еще 5 лет назад четверные прыжки в женских прокатах казались чем-то фантастическим, но после первых квадов Трусовой и Щербаковой элементы ультра-си – почти обыденность. Прогресс нельзя остановить голосованием, квады обратно в сундук не запихнешь.
Главный вопрос сейчас, правда, не в том, как нам научиться играть по новым правилам – сохранив при этом золотые медали. А где эти медали выигрывать? Тут лучше Александра Жулина и не скажешь:
«Приняли и приняли. Какая разница. Где нам выступать-то?»