У россиян растет готовность участвовать в массовых протестах, хотя доля граждан, считающих возможными такие акции там, где они живут, снижается, следует из майского опроса «Левада-центра». При этом доля респондентов, готовых протестовать против падения уровня жизни (27%), впервые превысила долю тех, кто говорит о вероятности самих протестов (26% против 41% в июле 2018 г.). Минимума с весны 2018 г. достигла и доля тех, кто считает возможными протесты с политическими требованиями (24%), хотя к ним готовы присоединиться 22% (в июле 2018 г., после объявления о пенсионной реформе, таковых было 23%, в марте 2018 г. лишь 6%),- пишет газета «Ведомости«.
Социологи также выяснили, знают ли россияне о самых громких протестах последнего времени. Больше всего люди информированы об акциях в Екатеринбурге против строительства храма в сквере: 17% внимательно за этим следили и 42% что-то слышали. О протестах против мусорного полигона в Архангельской области и митингах в Ингушетии против изменения границы с Чечней знают или слышали соответственно 35 и 26% опрошенных. При этом среди тех, кто слышал хотя бы об одном из этих событий, доля готовых протестовать составляет 39%.
Люди, лучше информированные о протестах, и сами больше готовы протестовать, говорит директор «Левада-центра» Лев Гудков: «Это не просто информирование, а направленный интерес. При этом готовность участвовать в протестах почти вдвое выше, чем обычно, – это явный признак неканализируемого раздражения. Обычно готовы к экономическим протестам 17–20%, а сейчас – 26–28%». Те, кто готов участвовать в протестах, ждут подкрепления со стороны других, поясняет социолог: «В превращении своего недовольства в публичный факт видится и защита, и действенность. Оценка же возможности протестов ниже, чем год назад, потому что тогда было сильное раздражение из-за пенсионной реформы». Благодаря последним протестам политически активные люди почувствовали, что что-то сдвинулось, добавляет Гудков.
Фонд «Петербургская политика» тоже отметил в своем ежемесячном рейтинге социально-политической устойчивости регионов, что усиление уличной активности стало одной из ключевых майских тем. Но эти акции в основном носят локальный характер и сами по себе не являются признаками надвигающейся серьезной социально-политической турбулентности, считают эксперты: «В то же время на повестке дня естественным образом встает вопрос: имеет ли происходящее сугубо местную природу или следует говорить о том, что наблюдаемое в течение последнего года сочетание социального пессимизма и апатии постепенно сменяется ростом потребности в протестной активности». По их мнению, майские волнения могут и не стать серьезным поворотным моментом, но для управленческой системы протестная активность становится болезненной темой.
Существует конфликт между социологией и текущей повесткой, считает президент «Петербургской политики» Михаил Виноградов: «По текущей повестке весна 2019 г. – самое интенсивное время резонансных протестов. А конкретные протестные события традиционно чувствительнее для политики, чем потенциальная готовность к ним». К тому же участие в протесте нередко может быть спонтанным, как любая эмоция, а особенно негативная, добавляет эксперт: «В целом я бы масштаб этих протестов не преувеличивал: пока еще рано утверждать, что годичное разочарование и апатия завершились запросом на протестные действия».
